Храм Святой Троицы села Кекоран

О храме

В Божьем храме, в Кекоране…

У каждого из нас на жизненном пути свои духовные ориентиры. И всё-таки думается, что для большинства нравственным маяком, несомненно, становится церковь, причём не обязательно во всеобъемлющем значении, а в конкретном: скромный деревянный храм в селе или городской собор с пышным убранством – так ли уж важно, если душу греет и спасает!
Нет, не случайно крестьяне почитали за честь открытие прихода и превращения деревни в село – то-то и жертвовали на новый храм зерном, кирпичом, деньгами. А уж другим сословиям сам Бог велел! Примеров в архивных документах не счесть.

 

Первые шаги

Среди устроителей храмов в удмуртских уездах Вятской губернии важнейшее место занимает елабужский купец 1-й гильдии Фёдор Григорьевич Чернов (1783-1869) – личность в истории Удмуртии примечательная. Именно он основал Сюгинский стекольный завод, при котором вскоре вырос посёлок Сюгинский, со временем ставший городом Можгой. Тридцать тысяч полновесных рублей не пожалел благотворитель на Христорождественский храм в Кекоране, а всего в удмуртских сёлах на его капиталы было выстроено почти два десятка церквей.
Разное говаривали злые языки про купчину: дескать, грехи тяжкие замаливает своими благодеяниями! Только не нам судить раба Божия Феодора, у него давно уже другой Судия. Наше дело – поминать храмоздателя и молиться за него. И ведь поминают, молятся!..
Совсем скоро храму села Кекоран исполняется 170 лет. Чем не повод вспомнить всех, кто причастен к его появлению, кто служил и молился здесь? Тем более, что в Центральном Государственном архиве УР сохранилось немало интереснейших документов: метрические книги, ведомости о храме, духовные росписи, переписка с благочинным, доклады советских уполномоченных по делам религии… У кекоранской церкви, как и у любой другой, история непростая, а порой и трагическая: безбожное время ломало судьбы иных батюшек и прихожан, храм не раз пытались закрыть и разрушить – с эти связано и то, что после Великой Отечественной войны его освятили уже как Троицкий. Но ведь выжил, устоял в этой, казалось бы, неравной борьбе – знать, вера у людей была сильна!
Странно видеть сегодняшних прихожан на службе, когда перед глазами будто живые стоят их прадедушки и прабабушки, чьи имена сохранили архивные документы. В только открытом приходе села Кекоран в 1844 году числилось 600 мужских и 609 женских душ. Как жилось первым служителям Христорождественской церкви – Бог ведает! Домов собственных, естественно, нет, отец Стефан Зубарев и дьячок Пётр Попов ютятся с семействами в крестьянских избах, «ружного подаяния» получают «полтора пуда ржи, ячменя и овса по пуду…» А детей, как водится, у кекоранского батюшки с матушкой Анастасией Егоровной немало.
По тем временам Кекоран – глухое место на самой границе Сарапульского и Малмыжского уездов. Признаемся честно, в начальный период истории прихода и священников, и дьяконов посылали сюда проштрафившихся, неприкаянных по жизни. Вот и батюшка Стефан, чего таить, грешен не раз был перед церковным начальством. Но как бы то ни было, уже с 1844 года начались в Кекоране постоянные службы.
Вот они, самые первые! Эх, Акилина-Акулина, что родилась 1-го, а крещена 15-го июня 1844 года в кекоранской Христорождественской церкви – как-то сложилась судьба у дочки крестьян-удмуртов из деревни Сундошур Фёдора и Агриппины Байкузиных, а также восприемницы малышки Марии Широбоковой из Порвы?
А вот и первая пара, обвенчанная 9 июля 1844 года — «деревни Причевской новокрещанин из Вотяков Григорий Ефимов Вахрушев первым браком, православного исповедания» 18-ти лет и «девица деревни Сундошура Анастасия Андреева дочь, православного исповедания» 20-ти лет. Давно уже нет деревни Прыч, что стояла когда-то на Старозятцинской дороге, разъехались кто куда её жители – лишь кекоранский храм всё и всех помнит, в том числе и молодожёнов чуть ли не 170-летней давности.
Не задалась жизнь у мальчика Архипа из соседней деревни Узгинской, всего-то и прожил четыре месяца – его первого и отпели в новом храме. Деревня Узгинская нынче называется Сюроваем и до сих пор стоит неподалёку от Кекорана.
А дальше всё повторяется изо дня в день: службы, крестины, венчания, отпевания… Менялись священники, поколения прихожан – храм же стоит до сих пор. И мне ничуть не странно, что самый первый кекоранский настоятель отец Стефан Зубарев, впоследствии послужив немало в самых разных сёлах, на старости лет, уже будучи за штатом, испросил дозволения жизнь доживать именно в Кекоране, будто именно здесь самое важное для него место.

 

Высокое служение

В череде кекоранских священнослужителей встречалось немало примечательных личностей. Возле самого храма стоят два чудом сохранившихся надгробных памятника – священнику Гавриилу Максимовичу Бехтереву и его сыну Василию. Отец Гавриил прослужил в Кекоране аж 46 лет до самой своей смерти в 1904 году – практически всю вторую половину XIX века. Он и родился-то ещё в 1834-м, учился в Вятской Духовной семинарии, служил наставником в Лекаревском сельском училище в Елабужском уезде, а в священники рукоположен 12 ноября 1858 года. Был не раз отмечен «за благочестное служение» — набедренником, скуфьёй, камилавкой, а всегда старался как-то скромно держаться в тени, не афишируя себя и свои заслуги.
Вот рапорт Благочинному 5 округа Сарапульского уезда, Протоиерею Воткинского Благовещенского собора Николаю Кошурникову о распределении церковных денег села Кекоран за 1903 год. Подписан он отцом Гавриилом, а деньги — куда только не предназначены! Копеечка к копеечке собраны, но ведь от души и не от самого богатого прихода: 11 рублей на Вятское и Елабужское училища, 3 рубля на Вятскую Духовную семинарию, рубль с полтинничком на содержание библиотек, 23 рубля на содержание Сарапульского Духовного училища – не один десяток пунктов в рапорте этом. А вот акт о сборе на Воинское общество белого креста и собранные по нему деньги 1р.50 коп. подписал уже «за болезнью местного священника, входящий священник села Сосновки Михаил Житков».
Пройдёт совсем немного времени и 12 января 1904 года в Кекоране будут отпевать отца Гавриила, скончавшегося в Ижевской земской больнице. Восемь батюшек из ближних и дальних сёл приедут проводить священника в последний путь. Похоронили его в церковной ограде. Надгробные памятники отцу Гавриилу и его сыну до сих пор стоят возле храма. Но мёртвое мёртвым, а живое живым:
«…В местной церковной жизни произошло важнейшее событие, что 8 Января с/г умер священник Гавриил Бехтерев, прослуживший беспрерывно в сане священника 46 лет в Кекоранском приходе, а вместо него в сем же году перемещен по приказанию из с. Каракулина священник Михаил Свечников. В настоящем отчетном году был произведен ремонт церкви и разных пристроек к церковным домам, всего на сумму 319 р. 4 к; …школы в Кекоранском приходе в отчетном году было 2, учащихся в них к будущему 1905 г. состоит 103 человека».
И конечно, одна из самых памятных и трагических личностей в кекоранской истории – отец Александр Розанов. Памятных уже хотя бы потому, что старшее поколение пусть детьми, но ещё успело застать батюшку. Сам Александр Васильевич Розанов родом из Вологодский губернии: родился в 1869 году в селе Дмитриевском Вельского уезда, учился в вологодской Духовной семинарии, служил в Тотемском уезде. «Согласно прошению» в 1901 году переведён в село Тойкино Сарапульского уезда Вятской губернии – нынче это село в Пермском крае на самой границе с Удмуртией. Однако врачи настойчиво советовали батюшке из-за местного климата и холодной квартиры переменить место служения и спустя пять лет, в 1906-м отец Александр, опять же «согласно прошению» был перемещён в Кекоран, где и прослужил более 30 лет до самого ареста.
При нём кекоранский храм будто получил вторую жизнь: активизировался попечительский совет, расширилась церковная библиотека на несколько сот книг, сам батюшка преподавал в земских школах Кекорана, Мало-Кургальска и церковно-приходской школе Нижнего Пислеглуда, ну, и самое главное – храм расширили. То-то радовались прихожане: мол, в соседних Старых Зятцах церковь на три придела, ну, так и у нас будет три!
Стройка шла пару лет и трудно переоценить усердие в ней и местных жителей, вошедших в строительный комитет и особенно церковного старосты Феофана Григорьевича Малыгина из починка Новокургальского – практически все организационные, заготовительные и снабженческие дела на нём были. Сами же строительные работы выполнял подрядчик «крестьянин Нижегородской губернии, Балахнинского уезда, Вершиловской волости, деревни Гумнищи Иван Алексиев Волков». Это о нём знаменитый вятский архитектор, автор проекта Михайловского храма в Ижевске И. А. Чарушин отозвался: «…Известен мне, как весьма опытный и надёжный каменных дел мастер при производстве построек церквей, в чём он приобрёл большой опыт…» Как ни крути, а тоже школа – строитель являлся земляком другого известного подрядчика Алексея Бруснигина, возводившего в Ижевском заводе за век до этого Арсенал, Александро-Невский собор и другие здания.
Аккурат к германской войне и закончили перестройку храма в Кекоране. Словно невеста, нарядная Христорождественская церковь провожала своих молодых прихожан на фронт. Те из них, кто вернулся, не только пороху понюхал — иные и революционно-безбожной прелести вкусили. Что и говорить, век двадцатый всю Россию перевернул, не один лишь Кекоран! Ещё в германскую понагнали в здешние места пленных немцев и австрийцев для постройки узкоколейной железной дороги – Ижевский завод нуждался в лесе. Рядышком и была когда-то знаменитая станция Узгинка, да и один из вокзалов в Заречной части Ижевска назывался Узгинским. В Великую Отечественную войну всем миром строили прошедшую буквально рядом с закрытым уже храмом железную дорогу Ижевск – Балезино, самым сложным участком которой стал Кекоранский перевал.

Мученический венец

Протоиерей Александр Розанов не раз был отмечен и церковными, и светскими наградами – только медалей три. Несмотря на огромный авторитет и влияние, и он сам, и всё его семейство, включая матушку Евстолию Дмитриевну (1874 г. р.) и дочерей Софью (1895), Ларису(1899), Марию (1901), Лидию (1904) и Елену (1909) — «поведения скромного». Это данные из «Ведомости о церкви, причте и прихожанах, о белом духовенстве, церковной библиотеке, о школах, расположенных в приходе и числе учащихся в них за 1917 год».
Журналистка Наталия Кочнева в серии материалов, посвящённых 150-летию Троицкой церкви, в газете «Неделя Удмуртии» за 1994 год писала также о двух приёмных детях этой священнической семьи – Татьяне и Борисе. Наконец, прихожане просто любили батюшку, а в селе Кекоран помнят до сих пор.
Нет, не случайно для местных представителей новой власти «старорежимный поп» стал едва ли не личным врагом – пасовали они перед его авторитетом и умом. Листаешь документы 1920-30-х годов: анкеты, ордера на обыск, протоколы — в ужас приходишь от злой абсурдности происходившего тогда. Ещё к 1930 году Александра Розанова лишили избирательных прав – слово «лишенец» по тому времени было явным клеймом врага Советской власти.
Скудное имущество священника властями Якшур-Бодьиеского ёроса (района) описано и вот-вот будет выставлено на распродажу, поскольку сумму «самообложения» батюшка не в состоянии заплатить. Вот расписка гражданина А. В. Розанова, что он обещает хранить свое имущество, не распродавать его без разрешения и «по первому требованию Ёросисполкома представить на торги в указанное число и место». А там всего-то пара часов – домашние и карманные, пишущая машинка да прочая мелочь из бытового обихода.
И оторопь берёт от безграмотного протокола «призидиума» Кекоранского сельсовета от 17 декабря 1933 года, где обсуждается внешний вид храма, мол, не красит он село: и стены в потёках краски, и стёкла побиты. На тебе штраф, отец Александр, в 500 советских рубликов! А всего-то дел, что налетевшая гроза смыла дождём часть краски только что покрашенной суриком крыши, стёкла же постоянно и активно били школьники, поощряемые взрослыми. Естественно, что приходской совет пытается опротестовать несправедливо наложенный штраф. В письме, подписанном председателем приходского совета М. Шабалиным и членом совета Параскевой Слотиной, рассказывалось:
«Ранее приходской совет, когда можно было покупать стекла, ежегодно их починивал, в нынешний год не имел возможности их приобрести за неимением в продаже. Между тем, сельсовет в нынешнее лето ломал каменный дом, бывший церковный, внизу которого была усыпальница и который стоял 19 лет. В этом доме было 10 больших рам со стеклами (стекла после града были вставлены приходским советом), не озаботился выставить до ломки рамы и стекла были разбиты, этих стекол хватило бы на починку в церкви всех рам. Ввиду всего вышеизложенного просим штраф, наложенный президиумом сельсовета отменить».
И ведь областной исполком признал штраф незаконным! Увы, это была одна из очень немногих побед в неравной схватке с безбожной властью.
И батюшка всё чаще вынужден не столько служить, сколько вступать в переписку, собирать справки – силы его уже на исходе. К примеру, в 1935 году на отца Александра наложили мясозаготовки на 106 кг, а у него дома ни скота, ни даже хлева! Мученическим венцом всей этой непрерывной травли стал арест в декабре 1937 года и осуждение Тройкой НКВД УАССР на 10 лет концлагеря. В Белбалтлаге батюшка протянул лишь несколько месяцев, сам же Христорождественский храм закрыли в 1939-м, а здание передали школе, понятное дело, «по просьбам местных жителей». Как собирали эти подписи – история отдельная, но интересно, что и тогда находились смелые люди, что отказывались подписываться.
Перед Великой Отечественной войной Якшур-Бодьинский район (тогда он включал в себя и часть современного Игринского района) остался без единого храма. В Якшур-Бодье Николаевскую церковь закрыли ещё в 1936-м, да и служил в ней в последние годы обновленческий священник. Чутырский Вознесенский храм в 1939-м закрыли почти одновременно с кекоранским, перед этим арестовав священника Василия Быкова – его и приговорили к десяти годам заключения в один день с отцом Александром Розановым. В 1940-м году пала в неравной схватке Михайло-Архангельская церковь в Иж-Забегалове, и Бог ведает, как сложилась судьба священника Михаила Никаноровича Шкляева – батюшка и так уже наскитался: перед этим был священником в Котельническом районе, работал сторожем в Ижевской больнице, снова служил в селе Июльском…А за три недели до начала войны Указом Президиума Верховного Совета УАССР была закрыта Иоанно-Предтеченская церковь в Русской Лозе.
Ситуацию немного изменил патриотический подъём в Великую Отечественную войну. Уже 14 марта 1944 года по инициативе бывшего члена церковного совета 73-летнего Сергея Ивановича Мальцева поступило первое заявление об открытии храма в Кекоране. Однако вновь церковь поступила в распоряжение верующих лишь в 1948 году, разумеется, в ужасном состоянии — без иконостасов, с поврежденными печами и без половины стекол. Какая там школа! В храме попросту складировали зерно. Освятили её полностью, уже как Троицкую, лишь в 1949-м.
Отца же Александра реабилитировали спустя ещё полвека — 26 апреля 1989 года. А ещё через 35 дней был реабилитирован и чутырский батюшка Василий Быков.

Противостояние

Однако с возобновления богослужений в Кекоране противостояние Советской власти и церкви хотя бы в одном, отдельно взятом селе или районе не закончились. Ни одному фантасту не выдумать жутких реалий того безбожного времени, как уполномоченным (так и хочется сказать оперуполномоченным) по делам религии: доносы как вдохновенная песня – для этого особый талант нужен! А какая неприкрытая радость в документе, сообщающем:
«По имеющемуся в районе плану, Кекоран будет сселен в д. Порва – в 1952 г. В населенном пункте Порва нет церковных зданий. В Якшур-Бодьинском районе больше действующих церквей не имеется…
Церковная община с. Кекоран незначительная…
Мнение районных организаций, Кекоранскую церковь в связи с сселением населенного пункта закрыть и разобрать. Кирпич использовать на проектируемое строительство семилетней школы».
Ну, конечно, община в Кекоране незначительная, но в Радоницу 1951 года в Троицкий храм пришло 1500 человек, хотя их уже и трудно было назвать прихожанами. Даже по информации уполномоченного, не меньше 1000 человек присутствовало на службе, когда в 1954 году село посетил архиепископ Ижевский и Удмуртский Ювеналий, причём «в отличие от других пунктов в Кекоране верующие встретили его с цветами». В обычные же дни, сетовал автор доноса, в храме всё равно бывает порядка 50-60 человек.
В связи с Троицкой церковью села Кекоран часто встречается имя иеромонаха Агафангела (в миру Никиты Фёдоровича Каштанова), обитавшего в лесу на пасеке неподалёку от Чура. Местные жители шептались даже, что это старенький отец Александр Розанов вернулся из лагеря. А ведь был монах в лагере, был!.. До ареста служил он в не очень дальнем Чекане, свои 10 лет лагеря получил ещё в 1935-м. По национальности — чуваш. Уполномоченные по делам религии вменяли ему в вину, что отец Агафангел «часто разъезжает по железной дороге Ижевск – Балезино и совершает крестины, отпевания и другие обряды на квартирах». То-то, поди, злорадствовал уполномоченный, сочиняя сводку в Москву о том, что в 1956 году Каштанов, «возвращаясь к себе на пасеку из соседней деревни, замерз…» Гражданина Н. Ф. Каштанова реабилитируют лишь в 1992 году.
Под постоянным прицелом бдительной атеистической власти оказывались, в первую очередь, конечно, настоятели храма. Каждая попытка хоть немного украсить церковное здание оканчивалась выговором от уполномоченного по делам религии. Любой сельский или городской священник в любой момент мог оказаться под запретом служения – это была страшная беда, особенно при наличии детишек в семье. А уж как старательно собирался, а то и фабриковался компромат, устраивались самые настоящие провокации! Да и сам священник – тот же человек, со своими слабостями, которыми ответственные товарищи порой умело манипулировали. Нет, не назовёшь сладкой жизнь священников, поочерёдно служивших в Кекоране в послевоенные годы: отец Алексий (Архип Бородулин), отец Николай (Андреев), отец Николай (Кунгуров), отец Василий (Алиферов)…

Поле боя — душа

Особо трагичной фигурой этого времени представляется священник Василий Ефимович Алиферов, служивший настоятелем с 1953 года. И ведь не война скосила батюшку-фронтовика. Уже в начале кекоранского служения председатель Мало-Итчинского сельского совета сигнализирует в Ижевск, что батюшка совершает молебны и крещения в частных домах, и просит запретить священнику подобные выезды к прихожанам. Даже республиканская власть изумлённо просит Якшур-Бодьинский райсполком «вправить» мозги местному «царьку»:
«Настоящим прошу Вас разъяснить председателю сельсовета, что если совершение обрядов в домах граждан происходило по желанию верующих, не нарушало общественного порядка и не сопровождалось посягательством на права граждан, то такие действия священника вполне правомерны и запрещению не подлежат».
В докладе уполномоченного Совета по делам русской православной церкви при Совмине СССР по УАССР за П полугодие 1956 г. А Халевина (кстати, одного из самых мягких, а порой даже и тактичных) констатируется:
«Священник села Кекоран Якшур-Бодьинского района Алиферов часто выезжает в железнодорожные поселки Чур, Игра, Лынга и другие. В октябре месяце Алиферов выезжал в поселок Малягуртский мост Ново-Зятцинского леспромхоза, находящийся в 50 километрах от с. Кекоран».
А это уж и вовсе безобразие: в Троицкой церкви в 1958 году масляной краской покрасили стены внутри здания, а пол покрыли линолеумом. И уж совсем наглость – новая изгородь появилась! Ату церковников!
Недоумение у власти вызывает и то, как боевой офицер, не раз награждённый, после войны работавший в снабженческих организациях дошёл до такой жизни, что в 1952 году стал псаломщиком, а ещё через год был рукоположен в священнический сан. Трудно было служить батюшке в самое первое время:
«В селе Кекоран священник Алиферов, в прошлом офицер Советской Армии, несмотря на свою трезвость в быту и тесное общение с населением не может добиться увеличения посещаемости церкви. В течение зимнего периода в воскресные дни в церковь собирается от 5 до 10 человек, а кружечный сбор иногда составлял 1-2 рубля».
И всё-таки постепенно потянулся народ в храм Божий. Это панически зафиксировано в докладах тех же уполномоченных по делам религии. Например, в Троицу 1960 года молящихся в кекоранском храме насчитали до 400 человек, причём много верующих было со станции Чур. Но что особенно возмутило начальство, в церковь пришло около 50 ребятишек школьного и дошкольного возраста и до 40 молодых матерей. И главное в праздник Троицы в Кекоране окрестили 25 детей!
Нет, не случайно в 1959 году епископ Ижевский и Удмуртский Михаил (Чуб) дал отцу Василию Алиферову такую характеристику: «Один из достойнейших священнослужителей епархии. Несмотря на слабость здоровья, привел полученный им в крайне запущенном состоянии храм и приход с. Кекоран в образцовое состояние. Пользуется большой любовью прихожан».
Зато прямо противоположное чувство к священнику испытывали уполномоченные по делам религии, рекомендовавшие отцу Василию «не стремиться к активности в своей деятельности и избегать длинных устных церковных проповедей».
Естественно, что под тщательным контролем была и вся финансовая деятельность храма. Причём контроль этот был весьма своеобразен, что отмечалось даже в докладах уполномоченных по делам религии: «…В 1955г. фининспектор Як-Бодьинского района Вахрушев во время учета доходов священника Кекоранской церкви Василия Алиферова зашел в алтарь, положил свою фуражку на св. престол и предложил священнику выложить перед ним все вырученные за требы деньги».
Батюшку упрекают в «диктаторской политике по отношению церковного совета», в том, что он даёт «указания на предмет проведения всех денежных операций» (интересно, а кто должен тогда давать?!), что матушка в церковной лавке торгует предметами культа, произвольно назначая цены на те же свечи.
Ах, какое сознательное лукавство кроется за всеми этими доносами! Ведь ещё в 1958 году после Постановления Совета Министров СССР значительно увеличили подоходный налог на производство свечей: за каждый произведённый килограмм мастерские должны были уплатить налога 200 рублей. Отпускные цены на свечи изрядно повысили, зато в храмах было запрещено их поднимать. Да и самих свечных мастерских в то время позакрывали изрядно. По сути, это стало попыткой обрушить весь церковный бюджет РПЦ, ведь именно свечной сбор в приходах составлял основную часть дохода. Сумма налога на свечи в 1959 году увеличилась более чем в 47 раз – с 1,5 млн. до 70 млн. руб. На приходском уровне это была почти катастрофа.
К тому же над Троицкой церковью села Кекоран снова нависла угроза закрытия. Вот такое письмо, датированное 17.08.1961 г. получил уполномоченный по делам религии Шестаков:
«Исполком Якшур-Бодьинского райсовета доводит до вашего сведения, что священник православной церкви с. Кекоран А л ф е р о в (так! – сост.) 13 августа с. г. дал задание группе верующих граждан проводить сбор подписей среди населения Якшур-Бодьинского, Старо-Зятцинского и Игринского районов, агитируя против закрытия церкви. Такую работу, например, вела Прокошева …на (имя в документе невосстановимо – Анна или Нина. – сост.) Саватеевна, проживающая в деревни Гожношур…»
Любое противодействие такому давлению, вполне естественно, вело к жёстким мерам по отношению к батюшкам. Вот и отец Василий Алиферов по материалам Якшур-Бодьинского райсполкома в 1962 году «временно снят с регистрации служителя культа».
Капля камень точит, вот и у отца Василия Алиферова, видимо, силы оказались на исходе. В докладе уполномоченного по делам религии зафиксирована победная сводка с духовного поля боя: «В 1963 году отказался от сана священника и порвал связь с церковью священник Алиферов Василий Ефимович». Но и этого оказалось мало власти, в начале следующего 1964 года в «Удмуртской правде» появилась статья «Встать на правильный путь никогда не поздно», в которой недавний протоиерей публично порвал с религией и призвал последовать его примеру всех других священников.
Прозрение и раскаянье пришли очень быстро. В том же году он пишет покаянное письмо Патриарху с просьбой о восстановлении в священном сане. Как отмечает исследователь церковной истории, Патриарх наложил на письмо Алиферова резолюцию: «Да примет Господь покаяние бывшего прот. Василия Алиферова. Но возвращение ему сана согласно правил церковных невозможно, т.к. отречение его было совершено публично и сознательно».
И всё-таки вряд ли кто бросит камень в этого человека с такой необычной жизненной судьбой! Видно, всему бывает предел, в том числе и силам человеческим. В архивных документах упоминается, что после этого В.А. Алиферов просил место псаломщика где-либо в Ижевской епархии, но уполномоченный по делам религии не дал разрешения, предложив поискать место в соседних епархиях.
Особенно больно читать строки воспоминаний митрофорного протоиерея Стефана Зорина:
«Во вновь открытом Кекоранском храме первый батюшка был о. Василий Алиферов . Где-то в 50-ые годы было. Владыка Ювеналий служил. Я привел его к нему.
— Готовьтесь, буду рукополагать.
А я:
— Он уже рукоположен, священник.
— Ручаетесь за него?
— Да!
Так служить взялся, но средств не было. Только то, что я перевез из Чекана. Он все хлопотал. И староста был — инвалид, с палочкой прыгал с поезда. А потом зять его — отца-то Василия — сманил, обманул, бывший военнослужащий, капитан: «Тебе дадут квартиру, пенсию». А когда отрекся и — «Какая тебе квартира, у тебя поповские замашки! И пенсия — какая тебе?! А коммунисты как радовались, как посмеялись. А Владыка: «Каким путем ты ушел, таким и возвращайся».
Как каялся — прямо лицом падал, раскаивался в Воткинске в Преображенском храме. Как страшно было смотреть — падал, нисколько не защищаясь. Перед благочинным кланялся. И вот я тут стоял — тот, который ручался за него. Мне он ничего не сказал. В тот год не он один отрекся …»
(Из материалов жительницы села Якшур-Бодья Валентины Загребиной, подготовившей книгу с жизнеописанием митрофорного протоиерея Стефана Зорина).

 

Непростая судьба

Трудно, порой почти невозможно было противостоять ломящей тебя силе. Настоятеля кекоранской Троицкой церкви отца Алексия (Левшина) затаскали по инстанциям за то, что он «в целях компрометирования местного советского актива в течение 1965 года систематически приглашал к себе в гости учителей школы, зав. клубом, участкового милиционера, механизаторов сельского хозяйства, работников железнодорожной станции и угощал их водкой». И это на священнические-то доходы!
И ещё один грешок за батюшкой числился – благотворительность. Да, да, именно так, ибо он «вёл среди верующих благотворительную деятельность, раздавая им свои вещи». Так и лишился священник регистрации в Совете по делам религий, а значит, и возможности служить.
Ну, тут сельским батюшкам было с кого пример брать – на управляющего епархией архиепископа Михаила (Воскресенского), кстати, офицера-фронтовика, донос и вовсе в Москву ушёл, ибо республиканская власть ничего с Владыкой сделать не могла. В перечне нарушений архиепископом законодательства о культах было и такое: «…Ведет запрещенную законом благотворительную деятельность церквам, неподдерживаемым населением. Например, в 1965 году оказал денежную помощь церкви с. Кекоран Якшур-Бодьинского района в сумме 1791 руб.»
Сами цифры из докладов уполномоченных по делам религии подтверждают трудность, а порой и невозможность пастырского служения в Кекоране: «За период трех лет в Кекоранской церкви сменилось пять священников, из них в 1967 году оказался ярый фанатик, который, не отлучаясь из села, стремился находиться дома, дабы ежедневно не пропускать случая отправления обрядов религиозных».
Непроста, а порой и трагична судьба кекоранских батюшек послевоенной поры. Отец Алексий (Архип Бородулин) начал служить в селе в 1947-м, но уже через три года умер. Отец Николай (Андреев), прослужив здесь год, сначала оказался за штатом, потом переведён в село Сады на севере Удмуртии.
С 1951-го по 1953-й – время кекоранского служения отца Николая (Кунгурова), до этого был священником в Сям-Можге, Каменном Заделье, Никольском, Усть-Сюмсях, где, как мог, противостоял закрытию храмов. Кекоран стал последним местом его служения, здесь батюшка и умер. Прослужив в Кекоране десять лет, сложил с себя сан Василий Ефимович Алиферов. Отец Алексий (Левшин), по выражению уполномоченного, «священник-фанатик», вынужден был уйти в 1966-м. – один за другим на него писал доносы уполномоченный, и не только в Совет по делам религий при Совете Минстров СССР в Москву, но и в… Якшур-Бодьинский райком КПСС. Точно так же вынужденно в следующем году уехал из Кекорана священник Павел (Свинчук), по выражению уполномоченного, бывший активным в деле «индивидуальной обработки верующих». От него эстафету служения принял священник Колпаков…
Наверное, не все из батюшек были идеальными – живые люди, также не всегда свободные от страстей, духовной и телесной слабости, жившие не только церковными заботами, но и тем, как прокормить семью. Но все они были и оставили свой след в истории Троицкой церкви села Кекоран. Длинная череда кекоранских священников с непростой судьбой. Да и у кого из верующих людей в то время она была проста?!

Мужество веры

Под бдительным оком советских уполномоченных по делам религии оказывался каждый пришедший в храм, а уж если это был депутат, коммунист, комсомолец или обычный школьник – тут дело пахло не только оргвыводами, жизнь человека, по сути, была отравлена.
Житель села Якшур-Бодья А. Ф. Загумённов вспоминал, как в школьные годы помогал столяру, ремонтировавшему церковный иконостас. Тогда отец Василий Алиферов не выдал школьнику наличные деньги, а повёл в магазин, купил к школе рубашку, брюки, ещё что-то из вещей. Пришёл Анатолий Загумённов 1 сентября в школу, а там его сразу на комсомольское собрание – и уже исключать из ВЛКСМ собрались. Хорошо, учительница заступилась, выступила на том собрании: «Что же вы делаете?! Подросток не собак гонял летом, а работал!..»
Тем не менее, и в то время крестили детей, венчались, отпевали… В 1965 году Яков Петрович Брост (по национальности немец) из Лынги, рабочий ЛПХ в один день крестил двух своих сыновей – семилетнего Петра и четырёхлетнего Сергея. Слесарь гаража этого же ЛПХ Иван Андриянович Широбоков тогда же окрестил дочь Надежду в возрасте 6,5 лет. В 1966 году доярка колхоза «Путь Ильича» Якшур-Бодьинского района Ираида Кирилловна Загребина в возрасте 29 лет приняла крещение. В 1967 году работник того колхоза же колхоза Виктор Кириллович Загребин в возрасте 26 лет принял крещение и в этот же день окрестил свою дочь Любовь в возрасте 4,5 лет. А ведь для этого надо было обладать мужеством и верой!
С сегодняшним днём, наверное, несравнимо, но всё-таки в 1967 году в Кекоране, по данным властей, «окрестилось 139 человек, из них до 7 лет – 130; с 7 до18 лет — 1 свыше 18 лет – 8 человек». И даже в 1970-м, юбилейном Ленинском году в кекоранском храме крещено 62 ребёнка, в том числе пятеро школьного возраста.
Конечно, борьба с верой и верующими людьми то затихала, то вспыхивала с новой силой. Давно ли Хрущёв грозился показать последнего попа, но уже и самого Никиты Сергеевича нет, а людской поток в храм не прекращался, что видно из таблицы.

Сведения о количестве верующих побывавших на исповеди в церкви УАССР в 1965- 1970 гг.
1965  1966  1967  1968  1969  1970
17 Троицкая церковь
с. Кекоран                    498    426   1497  2375  1659  1620

И это в год столетнего юбилея главного безбожника В. И. Ленина! Случалось и такое:
«…Имеют место факты, когда отдельные коммунисты и депутаты под влиянием своих родителей и бабушек допускают крещение детей в церкви. Например, член КПСС ветсанитар 5 отделения совхоза «Чутырский Дудина Наталья Михайловна крестила девочку в Кекоранской церкви. Бригадир отделения откормсовхоза «Игринский», депутат Факельского поссовета Перевозчикова Вера Васильевна крестила в церкви четырех детей».
Жизнь и карьеру человеку в то время из-за веры сломать просто было. А ну, хватит у тебя смелости пойти на праздничную Пасхальную службу, когда в храме с блокнотиком же стоят и ведут учёт: кто пришёл, откуда, какого возраста… Вот, к примеру, План работы комиссии содействия при исполкоме Якшур-бодьинского районного Совета по контролю за соблюдением законодательства о культах 1968 года, где чётко указано:
1. Проанализировать путем наблюдения в Кекоранской церкви соблюдения священником законодательства о религиозных культах в празднование «Рождества Христова».
2. Провести наблюдение в день отправления верующими Крещения господа бога и спаса нашего Иисуса Христа, сколько и откуда прибыло прихожан
3. Организовать гласное наблюдение за богослужение «в Пасху христову с целью изучения возрастного состава верующих, от куда наплыв их и установить практический доход церкви за неделю.
4. Проверить сохранность церковного имущества.
К слову, комиссия та, как подчёркивалось, осуществляла «контроль как гласный, так и негласный». Особенно усиливался он в праздничные дни. Большое внимание уделялось посещению церкви детьми и подростками – верующих матерей даже обсуждали на родительском комитете школы. И тем не менее:
«Несмотря на то, что со всеми председателями и секретарями сельских советов проработана инструкция законодательства о культах, атеистическая работа на местах проводится слабо. Большинство членов «двадцатки» живет в поселке Лынга, где многие крестят детей и подростков, а лекторской группой общества «Знание» в этом поселке за прошлый 1967 г. населению прочитана на атеистическую тему всего лишь одна лекция. Поэтому данные проверки в динамике за три прошедшие года показывают, что в Кекоранской церкви крещения резко увеличиваются».
Надо сказать, что в Лынге, и вправду, церковные традиции оказались самыми прочными: из членов «двадцатки» (правда, состоявшей из 22 членов) религиозного общества Свято-Троицкой церкви 13 человек жили в этом посёлке, 5 – в Кекоране, 2 – в Игре, по одному в Чуру и Лозе.

В череде времён и имён

И всё-таки Троицкая церковь в Кекоране по-прежнему стоит. И всё также в ней служат, молятся, крестят детей, венчают молодых, отпевают стариков, исповедуют и исповедуются, проводят генеральную уборку перед важнейшими церковными праздниками, заготавливают дрова на зиму, топят печи, чистят снег – обычная жизнь.
Но история церкви ни в коем случае не замыкается в рамках одного села. К примеру, с 1856 года в течение полувека служил дьячком, а потом псаломщиком в кекоранском храме Иоанн Агафангелович Попов. Его сын Павел со временем станет священником Троицкой церкви в Ижевске, а уже его дочка, бывшая ижевская гимназистка Лидия Попова прославится отчаянной храбростью, сражаясь в гражданскую войну в колчаковской Ижевской дивизии. Восхищались ею в своих воспоминаниях многие участники тех событий, именно она стала прототипом героини в небольшой, но яркой сцене атаки в фильме «Адмирал».
Что ни имя, то своя судьба, своя эпоха… Не так давно в кекоранском храме по инициативе настоятеля отца Георгия (Ельцова) стали регулярно проходить поминальные службы о тех, кто за прошедшие 170 лет здесь служил и молился. И звучат имена священников, дьяконов, псаломщиков, церковных старост, жертвователей, строителей, прихожан былых времён – всех их помнит храм.
Но что самое удивительное, именно в тот день, когда состоялась первая такая служба, не раньше и не позже, в Кекоран заехал правнук священника Александра Розанова. И вряд ли кто усомнится, что неслучайно он изменил привычный маршрут на север Удмуртии и сделал крюк, проехав по Старозятцинской дороге – позвала церковь, где служил когда-то прадед.
У каждого храма своя долгая память. Значит, и мы ещё живы. И подчёркивает это не только не запустевшая Троицкая церковь села Кекоран, но и то, что появляются новые традиции. Одна из них – крестный ход на Троицу. Появилась она сравнительно недавно – в 2009 году, однако сегодняшнюю православную жизнь здешних жителей без него уже и не представишь. Да и кекоранский, самый старый храм в районе назван в честь Святой Троицы, так что праздник этот для села ещё и приходской!
В крестном ходе на Троицу принимают участие прихожане якшур-бодьинского Николаевского и кекоранского Троицкого храмов. После церковной службы они одновременно выступают навстречу друг другу, чтобы встретиться в деревне Порва, что в трёх с небольшим километрах от Кекорана.
Ах, как ожидают жители придорожных селений этот крестный ход! Впереди, как водится, крест, фонарь с лампадой, хоругви покачиваются на летнем ветерке… Да и без иконы Святой Троицы в такой крестный ход не отправишься! Деревенские мальчишки обычно бегут следом, машины почтительно объезжают, иные хозяева выходят из домов с иконами и стоят у ворот, старушки смахивают слёзы… А кое-кто и присоединяется. Особенно же радует множество молодых и детских лиц – чистых и светлых.
После радостной встречи верующих двух приходов в Порве, после совместного молебна общая колонна поворачивает к Троицкой церкви села Кекоран, где их уже ждут и дымящаяся каша с тушенкой, и море пирогов, перепечей, солений-варений. И тут уже без матушки Татьяны с помощницами просто не обойтись – надо ведь встретить и угостить не одну сотню человек. Особенно, конечно, помогают работники столовой из соседней с храмом средней школы.
И снова служба в храме, а затем и после благословения общее застолье. Якшур-Бодья, Лынга, Чур, Лоза, Селычка, Глазов, Балезино, Ижевск – откуда только не приезжают на церковный праздник в Кекоран! Нет никакого спиртного, но веселье сердечное — всегда. Да и как иначе, коль праздник Троицы – великий, объединяющий всех! Не так ли и Свято-Троицкая церковь села Кекоран, объединившая прихожан самых разных времён!

 

Приложение.

Кекоранская хроника

Приход в селе Кекоран был открыт по определению Св. Синода 10 сентября 1843 года. В его состав вошли селения, ранее входившие в приходы сел Узи, Мултан, Чутырь и Ижевского завода: с. Кекоран, д. Порвинская, д. Уторская, д. Пислеглудская, д. Силодзильевская, д. Нижнепислеглудская, д. Выжоильская, д. Узгинская, поч. Лысовский, поч. Причевский, поч. Кургальский, поч. Сундошурский, поч. Кызьшурский.

Каменная церковь была построена в 1844 г. на средства елабужского купца Ф. Г. Чернова с одним престолом и освящена в честь Рождества Христова 8 мая 1848 года.
Всего же в удмуртских сёлах на средства Ф. Г. Чернова выстроены 21 церковь.

Из «Вятских епархиальных ведомостей», 1867 год, № 18, неофициальная часть:
«Мы с глубоким уважением воспоминаем при сем имя упомянутого уже выше, замечательного в Вятском крае благотворителя г. Чернова. Чувствуя настоятельную надобность в церквах между… селениями, принимавшими христианство, г. Чернов одновременно пожертвовал 50 тысяч на устройство для них церквей. Когда эта сумма была истрачена, он ещё положил в Государственный банк 50 тысяч с тем, чтобы из ежегодных процентов с этого капитала, назначенного быть неприкосновенным, именно из 2245 рублей ежегодно, в течение пяти лет, строилась одна церковь, — а через другте пять лет – другая, а затем – третья и так далее. Блистательнее этой благотворительности трудно что-либо встретить: сколько здесь вознесётся спасительных молитв о «создателе» храмов сих?»

1844 год. Первым настоятелем Христорождественской церкви села Кекоран стал священник Стефан Зубарев.

Первое крещение в Христорождественской церкви села Кекоран прошло 15 июня 1844 года – крестили девочку Акилину (Акулину), дочь крестьянина-удмурта Фёдора Аникеевича Байкузина и его жены Агриппины из деревни Сундошур.
Первое венчание состоялось 9 июля 1844 года – венчались крестьянин-удмурт Григорий Ефимович Вахрушев из деревни Прыч и «крестьянская дочь Анастасия Андреева» из Сундошура.
Первое отпевание прошло 30 июня 1844 года – отпевали четырёхмесячного младенца Архипа, сына крестьянина-удмурта Ивана Ерофеевича Байкузина из деревни Узгинской (ныне Сюровай).

28 января 1849 года — на священническое место в село Кекоран определён Григорий Невоструев, окончивший курс Вятской Духовной семинарии. Служил до перемещения в село Лоино Слободского уезда в 1858 году.

16 ноября 1858 года — на священническое место определён отец Гавриил Бехтерев, выпускник Вятской Духовной семинарии. Прослужил 46 лет до самой смерти в 1904 году.

Из «Вятских Епархиальных ведомостей» 1877 год, № 5:

Определением Духовной Консистории 27-29 января постановлено объявить благодарность Епархиального начальства священнослужителям, с особым рвением трудившимся в истекшем 1876 году: …с. Кекоран священнику Гавриилу Бехтереву и дьячку Ивану Попову.

Из «Вятских Епархиальных ведомостей» 1878 год, № 11:

По Указу Его Императорского Величества Святейший Правительствующий Синод слушали предложение Господина Синодального Обер-Прокурора от 20 минувшего апреля за № 1747, о воспользовавшем в 15 день оного, Высочайшем соизволении на награждение священнослужителей Вятской Епархии, за заслуги их по духовному ведомству: …камилавками… села Кекорана священнику Гавриилу Бехтереву…

Из «Вятских Епархиальных ведомостей» 1881 год, № 4:

Объявление благодарности Епархиального начальства. Трудившимся в 1880 г. с особенным усердием для христианского просвещения – Сарапульского уезда… села Кекорана священнику Гавриилу Бехтереву…

Из «Вятских Епархиальных ведомостей» 1881 год, № 9:

Преподание Архипастырского благословения… Священникам Сарапульского уезда… села Кекорана Гавриилу Бехтереву.

Из рапорта Благочинному 5-го округа Сарапульского уезда от притча Христорождественской церкви села Кекорана от 27 декабря 1904 г.: г) в местной церковной жизни произошло важнейшее событие, что 8 Января с/г умер священник Гавриил Бехтерев, прослуживший беспрерывно в сане священника 46 лет в Кекоранском приходе, а вместо него в сем же году перемещен по приказанию из с. Каракулина священник Михаил Свечников; в настоящем отчетном году был произведен ремонт церкви и разных пристроек к церковным домам, всего сумму 319р.4к;
д) школы в Кекоранском приходе в отчетном году было 2, учащихся в них к будущему 1905 г. состоит 103 человека.

Священник Михаил Свечников,
Диакон Николай Невоструев,
Псаломщик Иван Попов

Из «Вятских Епархиальных ведомостей» 1904 год, № 8:

О пожертвованиях на военные нужды России. Поступило пожертвований: … кроме того собрано священником села Шаркана Венидиктом Раевским с прихожан с. Кекорана: холста 229 аршин, коленкора 6 аршин, 1 рубашка, 2 полотенца и деньгами 9 руб.

Из «Вятских Епархиальных ведомостей» 1906 год, № 30:

Перемещён священник с. Тойкина Сар. у., Александр Розанов в с. Кекоран Сар. у. – 15 июля.

Из «Вятских Епархиальных ведомостей» 1911 год, №№ 8-9:
О торгах. В селе Кекоран, Сарапульского уезда, Якшур-Бодьинской волости, 13 марта с. г. имеют быть торги на отдачу работ по расширению каменного храма.

Из «Вятских Епархиальных ведомостей» 1911 год, № 46:

Преподание Архипастырского благословения. Преподаётся Архипастырское благословение Его Преосвященства, Преосвященнейшего Филарета:
1) Председателю строительного комитета по устройству каменного храма села Кекорана Сарапульского уезда, священнику села храма Александру Розанову, члену сего комитета крестьянину оного села Ивану Моисееву Кулябину и крестьянину починка Итчей Петру Иванову Мальцеву, за пожертвование на устройство и обновление упомянутого храма, первым – 100 руб., вторым 50 руб. и последним 20 руб., а всего 170 рублей.

Из «Вятских Епархиальных ведомостей», 1912 год, № 37:

Преподается Архипастырское благословение Его Преосвященства, Преосвященнейшаго Филарета:
2).прихожанам церкви села Кекорана, Сарапульского уезда, крестьянам Узинскаго общества, в числе 143 домохозяев, за пожертвование на расширение своего приходского храма из мирского капитала, помимо ежегодных рублевых взносов, 500 рублей;
3) крест. починка Итчей Петру Иванову Мальцеву, за пожертвование в церковь того же села иконы «Казанской Божьей Матери», стоимостью 100 руб.

Из «Вятских Епархиальных ведомостей», 1913 год, № 30:

Преподается Архипастырское благословение:
1) Елабужскому Черновскому комитету, за пожертвование в церковь села Кекорана, Сарапульскаго уезда на устройство иконостаса – 200 руб.;
2) члену строительного комитета, крестьянину того же села Кекорана, за пожертвование в свой храм кирпича на 100 руб.,
3) подрядчику каменных работ, крест. Нижегородской губ., Балахнинскаго уезда, Вершиловской волости дер. Гумнищи Ивану Алексееву Волкову, за пожертвование в церковь того же села облачения на престол и жертвенник в 25 руб.;
4) фельдшеру Бодьинскаго участка Иосифу Исааковичу Цибилеву, за пожертвование в церковь того же села иконы св. Апостола и Евангелиста Иоанна Богослова в 50 рублей.

Из «Вятских Епархиальных ведомостей», 1916 год, №№ 22-23:

О церковном хоре села Кекоран:
«Хор смешанный, состоит из 11 человек: 5 дискантов, 3 альтов, 1 тенора и 2 басов. До войны в хоре пело около 20 человек. Хором управляет диакон Василий Иванович Помосов, бывший исполатчик архиерейскаго хора. Хор поет утреню, литургию и молебны. Из партесных произведений исполняются сочинения – Бортнянскаго, Львова, Архангельскаго, Смоленскаго, Касторскаго и др. За труд пения получают только дисканты и альты до 40 руб. в год из церковных сумм. Регент и басы платы за свой труд не получают. У регента есть фисгармония и ноты. В общем пении хор участвует.
Вышеуказанный хор организован в 1907 году его настоящим регентов — о. диаконом Помосовым. О. диакон жалуется на недостаток в селе голосов и опасается, что хор скоро распадется, а это будет очень и очень жаль».

Книга памяти Республики Удмуртия:
Розанов Александр Васильевич
Родился в 1869 г., Вологодская губ., Вельский уезд, с. Дмитриевское; русский; образование духовное; священник. Проживал: УАССР., Як.-Бодьинский р-н, д. Кекоран.
Арестован 10 декабря 1937 г.
Приговорен: 27 декабря 1937 г. Приговор: 10 лет.
04.02.1938 г. доставлен в Белбалтлаг, где 29.05.1938 г. скончался. Реабилитирован 26 апреля 1989 г.

Указ Президиума Верховного Совета УАССР «О закрытии церкви в селе Кекоране Якшур-Бодьинского района». Протокол 27 29.08.1939 г. § 12.
(д. № 23/112)

Церковь в селе Кекоране, Якшур-Бодьинского района закрыть.
Здание церкви передать Якшур-Бодьинскому райисполкому для использования под школу.
Ликвидацию молитвенного здания произвести с соблюдением ст. 40 закона о религиозных объединениях от 8 апреля 1929 года.

Председатель Президиума Верховного Совета Удмуртской АССР А.Павлов
Секретарь Президиума Верховного Совета Удмуртской АССР П. Пестерев

По материалам информационных отчетов и докладов Уполномоченных Совета по делам православной церкви при Совете Министров СССР по УАССР:

14 марта 1944 года — первое заявление об открытии храма в Кекоране поступило по инициативе Сергея Ивановича Мальцева.

1947 год. Религиозная община Христорождественской церкви села Кекоран зарегистрирована 15 ноября, тогда же зарегистрирован настоятель храма Бородулин Архип Степанович.

1948 год – на Рождество освящён левый придел, отделенный тесовой перегородкой от остальной части храма.

21 августа 1949 года – освящен как Свято-Троицкий весь храм.

Использованы материалы ЦГА УР

Авторы текста Сергей Жилин и Елена Кудрик

Перейти к верхней панели